II.
Проснулась Морхэйн от смутного ощущения движения. Кто-то скрёб рядом дверь. Изнутри. Девочка зажмурилась, желая, чтобы все это ей только мерещилось, но потом все же открыла глаза и осторожно посмотрела.
Это был человек, молодой мужчина. Несмотря на темноту, пленница видела его очень отчетливо. Он был страшно грязен и у него не было глаз - только две воспаленные дыры на перекошенном лице. Видимо, она издала какой-то звук, не в силах сдержать страх и отвращение - и была замечена. Слепец на время перестал скрести дверь и повернулся в ее сторону, напряженно прислушиваясь. Морхэйн не смогла выдержать вид уставившегося на нее безглазого лица и с паническим писком метнулась обратно в камеру, обдирая коленки о неровный пол. Совсем близко она слышала сиплое дыхание. Человек полз за ней. Дампиресса наступила рукой в какие-то липкие лохмотья, вскрикнула от неожиданности и гадливости - и тут узник набросился на нее, стиснув изуродованными пальцами шею.
- Ты... Тварь! - прохрипел он в лицо перепуганной жертве. - Я знаю, ты из НИХ. Ты сдохнешь тут, со мной, раньше меня, и я размотаю твои кишки по этой норе, в подарок им, когда они придут...
Морхэйн пыталась разжать душащие ее руки и оттолкнуть своего мучителя, но тут перед глазами все поплыло, и последнее, что она запомнило - склонившееся над ней омерзительное лицо, будто принадлежащее самой смерти.

Придя в себя в кромешной тьме, она ощутила разрывающую голову боль. Все тело тоже болело. Девочка дрожащими руками потерла глаза - и пальцы наткнулись на пустоту, скользнув внутрь глазниц. С криком отдернув руки, она принялась ощупывать себя и нашла, что ее тело стало больше и неповоротливей, и от него отвратительно пахло. Попытка подняться хотя бы на четвереньки показала, что у тела искривлена спина. Позвоночник глухо и безостановочно ныл.
Пошарив вокруг себя, Морхэйн наткнулась на что-то холодное и жесткое. Она принялась ощупывать это со страхом и панической жаждой ЗНАТЬ, и поняла, что это что-то вроде большой куклы. На кукле была какая-то тонкая порванная одежда, а голова при попытке ее подвинуть как-то слишком свободно качнулась.
Пакость какая... - подумала Морхэйн и поползла прочь, туда, где должен был быть выход. Спина цеплялась за низкий свод, содранные пальцы саднило. Добравшись до двери, она принялась ее скрести с маниакальным упорством. Она точно знала, что если долго скрести - можно процарапать дыру, просунуть руку и попытаться отодвинуть засов... Голова и спина отзывались на каждое движение болью.
Наконец, через бессчетное количество времени, засов снаружи скрипнул и дверь открылась. Дампиресса подалась вперед, пытаясь выбраться - и получила сапогом в лицо.
- На место, мразь, - рассмеялись снаружи. - А то останешься без жратвы и будешь глодать свою дохлую сестренку, падаль. Ведь она уже дохлая?
Тут до Морхэйн дошло, что "кукла" была трупом девочки, и ее затошнило. Тело же, которое было одновременно ее и не ее, с воем бросилось вперед, пытаясь достать тюремщиков, и забилось в конвульсиях. Больше она ничего не ощущала до следующего кошмарного пробуждения.

IV.

Четыре шага в одну сторону и четыре в другую, от стены до стены. Если ходить вдоль, а не поперек - это шесть шагов. Потолок слишком низкий, а она слишком высокая для своего возраста. Приходится наклонять голову, и от этого ломит шею и позвоночник. Все остальное тело тоже страдает от фантомной боли, и это обидно до слез. Хочется лечь и уснуть, но она знает - спать нельзя. Стоит сомкнуть глаза - и ее снова окружат отвратительные умирающие призраки, и каждый будет тянуться к ней и хватать ее, заставляя вместе с ним пережить его смерть.
После существа-с-паразитами были и другие: сумасшедший, разбивающий голову о стену, истекающая кровью женщина, умирающий от голода ребенок, старик, заходящийся кашлем и выплевывающий ошметки легких... Поэтому Морхэйн заставляла себя ходить, чтобы не заснуть, не попасть снова под власть наваждения. Путь ее тело каждый раз оставалось невредимым, не считая ссадин на руках и коленях, отголоски чужих страданий продолжали жить в нем. Маленькая дампиресса до судорог боялась того, что может ждать ее впереди, если она сдастся. Иногда ей казалось, стены сближаются, и от этого было трудно дышать. Низкий потолок не давал поднять голову. Девочка в панике вновь начинала считать шаги, желая убедиться, что от стены до стены их по-прежнему четыре и шесть. Но даже убедившись, она не чувствовала облегчения. Живая подвижная темнота обступала ее со всех сторон, сквозь нее приходилось продираться, как сквозь воду. Усталые исцарапанные ноги сводило от напряжения, и так хотелось сесть, закрыть глаза, отдохнуть, просто немного отдохнуть...