1. Имя/Фамилия/Прозвище
Маурицио фон Эрмордунг.
Так же он не против «Мяу». Трудно сказать, что это прозвище, просто слегка эволюционировавшее сокращение полного имени (Мау--->Мяу).

2. Пол/Возраст/Ориентация
Мужской/31 год/гомо.

3. Раса/Общественный статус
Дампир/Жрец Хаоса.

4. Внешность персонажа
Рост да фигура не бросятся в глаза, когда вы встретите этого индивидуума. О нет, изучите лучше лицо. Даже не его квадратный подбородок или острый нос с достаточно выделенной горбинкой на соединении хряща и кости, не слегка заострённые уши или чёрные брови, стремящиеся в небеса своим острым изгибом, не-ет. Глаза. Правый глаз Мяу имеет вполне естественный цвет – светло-голубой. Есть такие люди? Конечно! А что вы скажите про левый, шафрановый(цвет) глаз с рыжим вертикальным зрачком? Не спешите морщить нос, господа, конечно наш герой не родился с такой абсурдной гетерохромией. Это стеклянный глаз. Забавный выбор, но и он не так удивителен, как то, что наш подопечный совершенно лысый! Хотя сильно сомневаюсь, что вы встретите его с такой естественностью на слегка шершавой из-за ожёгов макушке. Маурицио скрывает и этот свой недостаток париками. Вы не ослышались, их много, разных, что уже выдаёт его гологоловость, но не смущает самого «мастера перевоплощений». Интересно, откуда они? От таких любезных «доноров», что сидят в его темнице и иногда умирают.  Наиболее любимый парик - длинный и кудрявый, цвета «блошиного брюшка».  Конечно, в пункте «одежда» их смена будет указана.
Что же, вернёмся к менее примечательным чертам: вытянутое лицо, тонкие губы, в особенности верхняя, тёмные веки, слегка впалые щёки, слабые, но таки имеющиеся мимические морщины на лбу, у глаз, рта и ноздрей. На этом мы закончим ознакомление с лицом.
Рост метр 73. Бледноватое, но таки живого цвета тело, близкое к характеристике «дрыщ» по своей комплекции, с выступающими венами на руках и ступнях, не имеет на себе леса волос, как часто бывает у представителей сильной половины, тем более зрелых. Ноги, грудь, немного руки – совершенно стандартный и не шибко пышный набор тонких волос. Длинные худые пальцы с белыми заострёнными ногтями  максимально ухожены, но только во имя своего хобби. Было бы скучно не расцарапывать спины пленникам, вы согласны? Кхм.
Как и положено, Маурицио носит серый балахон с грязно-жёлтыми узорами. Но эта «рабочая форма» не мешает дампиру красоваться в сапогах до самого колена, если не выше, с каблуками и дорогими застёжками, иногда расшитыми драгоценными металлами, камнями. «Почему бы и нет?» - говорит Мяу и в комплект к этому надевает перчатки из человеческой кожи, накидки-плащи отороченные мехом зверей или оборотней . Слава Хаосу, что платья не милы его взору.
Движения у Мяу нельзя как-то точно-точно характеризовать. Они могут быть и резкими, когда управление собственной судьбой выскальзывает из рук. Могут быть плавными, нежными, будто женскими, при полном спокойствии и уверенности в себе. Но его внутреннее состояние меняется, ей-богу, словно по влиянию невидимых игровых костей, которые перебрасывают каждые минут 10. Зато походка у жреца очень даже узнаваемая, особенно на лестницах – он спотыкается на ровном месте и летит. К сожалению, не как птица. Хотя… цыплёнок табака вполне подойдёт под эти моменты, для сравнения.

5. Характер персонажа
Как уже было сказано ранее, поведение Маурицио очень напоминает хаотичное движение довольно резвой частицы. Но это не значит, что он какая-нибудь истеричка, в нашем случае всё намного интереснее. При нём можно забыть о панических всплесках эмоций неуверенных в себе юнцов, о женских криках по поводу  и без, также капризах избалованных детей и ворчании стариков. Каждый этот недостаток в нём присутствует, но дампир сам пытается их как-то затоптать, получая забавный театр одного актёра.
В спокойном состоянии это существо ведёт себя тихо, даже не проявляя эмоций, ничего не говорит. Но это всё лишь какой-то отрезок существования, который продлится или несколько часов, или же всего-то пару мгновений, при этом не важно, есть ли рядом какие-либо одушевлённые «раздражители», или помещение совершенно пустует, за исключением Мяу. Он может заговорить сам с собой, притом, что жрец не страдает такими проблемами, как раздвоение личности. Наш подопечный называет это «голосом Хаоса» и непременно действует так, как он скажет, даже если предложение будет похоже на нечто вроде «опрокинь тот шкаф». В самом деле, это просто «первая мысль» которая приходит в голову любому достаточно разумному существу, но никто этого не замечает и предпочитает повторить эту мысль во второй раз, не испытывая неудобств. Даже наоборот, запоминая её и имея возможность изменить или обдумать то, что ни с того ни с сего забрело в черепную коробку. В голове же Мяу мысль первая и мысль вторая, которая осознанная, по причинам ему неизвестным, перестали «держаться за руки», расслоились, из-за чего он может говорить сам себе первое пришедшее на ум и самому же себе отвечать, соглашаться, ничего не изменять, ведь это же «САМ ХАОС».  Таким образом, мысль менее осознанная является ревизором его действий, его прошлого, его будущего, а так же Царём и Богом. Но, конечно, намного веселее жизнь становится, когда хозяином «голоса Хаоса» становится действительно Хаос.
При дампирах Маурицио ведёт себя достаточно учтиво, вежливо, даже как-то по-родственному, ведь, если посмотреть обобщённо, все они братья и сёстры, но ощущение того, что он всё-таки выше их, как жрец, нашло своё местечко в характере нашего героя. А уж презрение ко всем Теням, пожалуй, заняло всё его существо. Этот жрец не думает, он знает, что люди – скот, который обязан ему прислуживать (хотя из-за чего они обязаны, его, как и многих, не особо волнует), утолять желания, если таковые появятся у их господина, и молчать. Это делает из Мяу противника повстанцев чистейшем виде, выше будет сказать только «идеального», но и тут не всё гладко. Идеальный противник просто бы убивал своих жертв, а не совокуплялся бы с ними перед  этим. Но это такая мелочь, всего лишь желание доминировать. Кстати, оно, желание, так же прекрасно выражается в развитой и поощряющейся тяге к садизму.
Нужно раскрыть слабости нашего Мяу, ведь они у него есть, особенно одна, самая сильная и чуток абсурдная. Помимо завышенных чувств к Хаосу, заставляющих дампира раздувать скандал из-за «недостаточной силы веры в твоей душе», а также любви к различным побрякушкам, получение которых может гарантировать его великую благодарность и даже звуки, похожие на поскуливание, Маурицио бессилен перед лошадьми.  Ни капли брезгливости не тронется внутри жреца, пока он будет тискать огромную морду коня, кормить его с рук. Он даже не катается на этих животных, по крайней мере, с уздой, которая причиняет им боль. Из-за такого вот забавного факта дампира можно обезвредить, просто пригрозив убить лошадку. Ну, или развести на что-нибудь, хозяин-барин, главное знать, насколько он слаб перед ними.
Страхи, как и стремления – далеко не выделяющиеся пункты в его личности. Он трясётся пред смертью, параллельно убеждая самого себя, что душа его обретёт вечный покой у ног Хаоса, где он сможет получить максимальное удовольствие, которого даже не способен представить. Он боится морщин на своём лице, которые ото дня в день, как самому дампиру кажется, становятся всё глубже и глубже (хотя это и не делает активную мимику Мяу менее красочной). Ну, и, конечно же, слечь с болезнью, покрыться язвами и огромными гнойниками, которые будут терзать его физическую форму до самой кончины. Было бы очень в тему сейчас сказать, что Маурицио, как и все люди, имеющие схожие страхи, хочет завести семью/ преданного любовника рядом, но это будет ложью. Мяу не хочет себе ни наследников, ни постоянного партнёра, никого, кто бы стоял над его последней постелью и что-нибудь говорил. Нет, желания у Мяу иные: показаться наилучшим в глазах Хаоса, изничтожить непокорных людей и дожить свой век в удовольствии.

6. Биография
Не стоит описывать момент рождения, я думаю, это не самые прекрасные сцены. Просто скажем, что мать осталась жива, а перед тем, как мелкому кровопийце появиться на свет, у него уже был старший брат, с разницей в 9 лет.
Ещё когда наш подопечный был детём, приходило ощущение, что его разум забрал Хаос, с концами. Маурицио был очень активный, непоседливый, не желал ничего слушать, до безумия капризный и неаккуратный. Хоть в его жилах ещё не начала по-настоящему задорно плескаться тяга к насилию, как сейчас, он активно изучал свои клыки в зеркале, сворачивал шейки птичкам, которых ловил у окон, даже соорудил маленькую гильотину для соразмерной живности (мышек и крыс). Казалось бы, никаких проблем с развитием, да? Он даже понимал, что за сок течёт внутри всех живых существ, включая людей и дампиров, что эта субстанция схожа с водой, даже слишком. Но убивать свою няньку Мяу не думал до самого 12-го дня рождения. По какой причине? Нянька, она во всём виновата, конечно. Она вела себя тихо, не запрещала убивать зверят, отрывать крылья мотылькам, и вообще ходила, словно тень, то есть не мешалась. Помимо этого она рассказывала очень хорошие истории, интересные, и каждый раз новые. Да и на лицо её было вполне приятно смотреть. Ну из-за чего можно лишить самого себя такой тихой книжки со сказками? Лишь понимание, что над тобой насмехаются. Мяу рос достаточно хиленьким, волосы у него были жиденькие, особо не росли, волоски бровей росли, но так вяло, что их, на первый взгляд, и не было вовсе, а сам он был неуклюж, без достойных физических данных, чтобы побеждать в играх и т.д. В общем, очередная жертва насмешек, которые посеяли семена несовершенства своего положения, проросшие в желание доминировать.
Поведение именно в двенадцатый год скатилось у Маурицио в просто отвратительное, из-за чего он стал похож на кота. То гладь его, то отойди, кинет вещь ни за что ни про что, может извиниться, может и нет. Няньку он убил, уже и сам не понимая, из-за чего. Жажда крови, жажда быть достаточно развитым, как все, минутный псих, можно оправдать по-разному, но главное лишь то, что он перешёл на иную ступень.
Первое животное, которое встретил Мяу, когда ему дозволили выйти из замка, был конь. Огромная чёрная скотина, которая жевала траву. Это вам не какие-нибудь мышки да птички, это, чёрт возьми, конь! Нужно было видеть реакцию этого мелкого существа на такую махину, как у него от удивления открылись и глаза и рот, как он в оцепенении стоял и наблюдал за движениями копытного. Ну а словами не описать чувств ребёнка, когда оно прошлось мягкими большими губами по его тоненьким и безжизненным волосам. Любовь до гроба, нечего добавить.
Обучение происходило тоже вполне себе нормально, можно сказать, к нему талант был. А коли есть талант - есть и лени сто пудов. Больше Мяу любил уходить из замка, даже сбегать. Но вы будете не правы, если подумали, что что-то с ним случилось из-за его непослушного характера, как бы ни так. Ни разу ничего не встретил, не сломал, не взорвалось, даже не смотря на незащищённость и канстанцев. Счастливая пятая точка, можно сказать.
Несчастье случилось, когда 15-и летний Маурицио был далеко не один, а со старшим братом. Не сказать, что они были связаны меж собой «вечной дружбой», но отношения были вполне хорошие. Горячая кровь, что текла в жилах довольно юного дампира, потянула его в лес, а малявке просто-напросто было очень любопытно. Так сказать, он сам был виноват в том, что его тоже застали врасплох взбунтовавшиеся люди, что пламя именно людского факела нечаянно задело его тщедушные локоны, которые запылали, что с тех пор голова обожжена не только огненной стихией, но и не угасающем пламенем лютой ненависти. Но, если вернуться к действиям, они спаслись, оба, благодаря талантам братца и вовремя подоспевшим защитникам. Но разве Мяу это было важно? Ему было невыносимо больно, горло надрывалось, вампирёныш не мог даже прилечь, посмотреть на себя, а каждая перевязка была по ощущениям похожа на участь непокорного где-то в мастерской мяньяка-убийцы, но не на судьбу представителя благородного рода. Наш герой рыдал больше недели даже после того, как раны значительно уменьшились. Мало того, что Маурицио и до этого красотой волос не блистал, теперь их нет вовсе, а лишь перевязанная голова!
Естественно, на второй ступени Мяу не жалел человека, которого должен был убить. Не-ет, какой там, он расплавит ему факелом лицо, выпустит кишки наружу и заставит мозговую жидкость кипеть, после чего всё равно не обретёт ни красоты природной, ни любви окружающих. Зато он совершеннолетний, зато разрушение внутреннее теперь может вырваться наружу и натворить ещё много грехов.
Кстати говоря, замученным человеком, которого поймал Мяу, была девушка, тело которой он довольно подробно изучил и «не оценил», если можно так выразиться. Он не испытывал ни капли возбуждения к этой оболочке, не смотря на гормоны, которые уже играли в этом возрасте. Забавно, но к шоку это понимание его не привело. Подумаешь, какое дело, действительно, человеческая женщина не заинтересовала. Хотя, с возрастом, Маурицио и понял, что дело не просто в виде, этот факт его всё равно ни капли не шокировал.
Вылавливая людей и убивая их медленно, мучительно, как и положено, чтобы по-настоящему насладиться муками живого существа, Мяу встретил образец отличных волос. Они были такими, какие он сам себе желал в детстве: чёрные, как сама ночь, длинные, до самого копчика, и, главное, блестящие, пышные. Долго Маурицио кружил вокруг пленницы, расчёсывая своими пальцами её волосы, всем своим существом желая такие же на свою голову, прямо вот сейчас. Заложница умерла от болевого шока, когда юнец отделял её скальп от головы. Но что было потом – намного более противная история. Никак не обрабатывая «добычу», Мяу надел на свою голую макушку скальп жертвы и красовался перед зеркалом в своей максимально захламленной комнате, перед этим пройдясь по замку с  гордо выпрямленной спиной и задранным носом. Конечно, такой «план» по присваиванию себе любимому идеальных волос был ужасно плох, это понятно без лишних слов. Зато, в будущем, наш полоумный будет отдавать скальпы с самыми прекрасными волосами, которые найдёт, мастерам, чтобы делать из них парики и наконец-то нравиться самому себе. 
Возраст идёт и к 18-и годам, а Мяу нашёл свою цель в жизни. Именно в тот момент, когда с мерзким хлюпанием расслоились его мысли на первую и вторую, когда он услышал свой «голос Хаоса», остатки разума покинули черепную коробку. Он ушёл в подмастерья к Жрецам Хаоса, где, пожалуй, ему было самое место.
В ту ночь, когда у Маурицио появилась тяга к действиям эротического характера относительно Теней, он избрал для первого своего раза именно закованного констанца. «Какие мышцы напрягаются, пытаясь сопротивляться, сколько крови щедро разливается во имя свободы, нет ничего великолепнее!» - говорит о них сам Маурицио. Более того, после всех ужасных действий дампир даже не убил униженного врага, нет, он выпустил…точнее выкинул его на улицу, подарил ту долгожданную свободу и кричал в след, чтобы он об этом обязательно рассказал, каждую мелочь, что произошла только что. Таким образом жрец заработал себе своеобразную славу, хотя отпускать заключённых больше не было его особой чертой (только если в преисподнюю), это просто было яркое начало.
Но не всё так гладко, таки быть Жрецом – тяжёлая ноша тоже. Сидя среди хлама в своих покоях, разглядывая тьму, которая пряталась за сваленными на пол книжными полками и одеждами, под которыми где-то лежал разлагающийся труп, Маурицио день за днём, ночь за ночью мысленно говорил, мысленно соглашался, мысленно оправдывался, и всё это сам с собой. «Мне нужна жертва,» - послышался приказ, который ввёл жреца в состояние «путешественника». Он перестал  соприкасаться с реальностью даже кончиками пальцев, поэтому не чувствовал боли в левой глазнице…ближайшие секунд пять. После этого бреда Мяу стал ещё более неуклюжим, он совершенно потерял ориентир на пару недель и падал на ровном месте, стоит пройти всего десяток шагов, потому что не мог оценивать пространство одним глазом и раскалывающейся головой. Более-менее восстановившись, Маурицио долго ходил с повязкой, скрывающей пустоту за веком, пока такая ювелирная и сложная работа, как стеклянный глаз, не была закончена.
Параллельно насыщенной жизни жреца в услужении Создателю, изучению древнего языка, к которому внезапно проснулась особая страсть, развивалась семья его брата, до которой особого дела не было Маурицио пока их дочурке Тей не стукнуло 10 зим. В этот момент Мяу словно материализовался в самом сердце их жизни. И это был и есть далеко-о-о не самый лучший период, ведь своими нравоучениями, наставлениями «волей самого Хаоса» и просто некоторыми заскоками он успел надоесть своему брату и его жене более чем слишком. Хуже стало, когда Мяу узнал, что его племяшка не способна убить человека, не желает их мучить. «Как так можно?! Позор!» - возмущался Мяу, а по прошествии нескольких лет просто уже насмехался над этим делом, подкалывая как племянницу, так и её отца. Но, не смотря на всё это, он, как и они, понимают, насколько близка их кровь и что можно и потерпеть, во имя родства.
Нынче жизнь Маурицио совершенно утряслась. Он имеет достаточно париков, возможность проводить время со своими обожаемыми лошадьми и мучить столько теней, сколько ненасытной душе будет угодно, а семья от него всё ещё не отказалась, благодать!

7. Способности
1.Магия воды, высокий уровень.
Способен пополнять свои личные силы с помощью воды, превращая её в «мёртвую»(затхлую, мерзкую на вкус). Появляется энергия на какое-либо деяние, если ситуация не критическая, или ускоряется регенерация, если была получена травма.
По большей части магия используется для боя или издевательства над жертвами, т.к. в жилах каждого из нас течёт эта «вода», разгоняемая сердцем. Мяу способен нагревать несчастное человеческое тело до смертельной температуры, то есть повышать температуру воды в нём. Может и охлаждать, но это не так зрелищно.  Вызывать кровотечения «из всех дыр», нарушение работы организма тоже входят в этот список.
Данный дампир может творить и различного вида «фокусы» для иных существ. Являясь посредником меж ведром воды и больным, вполне горазд вылечивать раны и просто болезни, как самому себе. Правда, тут не всегда есть возможность счастливого конца с окончательной поправкой пациента, да и сам «лекарь» будет ходить, как выжатый.
2.Манипулирование памятью.
Эта способность вытекает из отношений на «ты» с магией воды. Серое вещество, оно жиденькое и всё такое. Так что стирать память, возобновлять необходимые куски – это не так уж и трудно, для нашего жреца, спасибо годам обучения.
3.Владение оружием – рапира.
И знание древнего языка, естественно.

8. Оружие/амулеты и талисманы
Амулет со  символом Хаоса, как неотъемлемый атрибут. Оружие, рапиру, при себе имеет только когда собирается далеко отойти от замка.

9. Пробный пост
Темнота, она где-то там, прячется в завалах одежды, штор, книг и различного рода мусора типа статуэток. И оба зрячих глаза жреца направлены именно в глубь её обнажённого, идеального  тела. Даже закрывая их, глаза, нельзя увидеть такую кромешную темень. Наша неудержимая фантазия просто не способна воссоздать её идеальные невидимые изгибы, её пустоту, в которой, казалось бы, нет воздуха, чтобы им дышать, нет почвы, чтобы по ней ходить, нет и собственного тела, чтобы в нём жить, - «Сколько ты уже служишь? Достаточно, лет 6, я предан. Нет, не достаточно, ты бросил клятвы на ветер. Не достаточно, ты бросил…Нет, я совершенно честен, и предан, ты всегда знаешь ты…всегда со мной… всегда со мной. С тобой,» - тут тонкие губы Маурицио растянулись в улыбке, из-за чего «ямочка» на верхней губе разгладилась, а у кончиков рта появились глубокие морщины. Он никогда не один, и он действительно предан своему делу, так как имеет доказательство существования того, кому посвящает свою жизнь, кому отдаст свою душу, в некотором роде. Хотя и с пониманием того, что ни на миг тебя не оставляет строгий взгляд Разрухи и Анархии, чувствуешь себя одиноким, иногда, -« Хочу больше преданности, ну же, ты себя жалеешь, ты потерял весь дух и настрой… Настрой… Хочу больше, нет, я ничего не потерял! Я готов сделать всё. Где твоя уверенность, ты стал таким, таким, ты стал неправильным. Ничтожным? Ничтожным, нет. Всё, что пожелаешь. Желаю глаз, ладно,» - тут же Маурицио поднялся с резного стула, на котором каждую ночь сидел, когда считал необходимым подумать «вдвоём». Дампир развернул весь свой корпус к длинному и захламленному до «не могу» столу, начал водить тонкими пальцами по нему, дотрагиваясь кончиками их до бумаги, перьев, опять же ткани. Тут кровопийца остановил руки на раме зеркала, над которым часто нависал наш герой, когда пытался представить, как видят его высокую фигуру люди, что встают на колени и смотрят снизу вверх, - «Не медли, я устал… Не медли, я уст…Всё для Вас!» - крепко схватив зеркало, Маурицио кинул его прямиком  в стену, попав в слегка приоткрытую дверь, от чего она с должным шумом для толстого и тяжёлого дуба хлопнула.
Только лунный свет освещал покои Маурицио теперь. Он отражался на осколках разбитого вдребезги несчастного зеркала и терялся где-то вдалеке, в животе у Совершенной Тьмы, но всё равно оставлял после себя отчётливый след как на хламе, что окружал жреца, так и на нём самом. Сейчас Мяу действовал достаточно быстро, ведь так хотели, а желаниям именно этого голоса нельзя пренебрегать. Он поднял длинный острый осколок, ослепительно блеснувший, как новорождённая звезда, и уж хотел вонзить его прямиком себе в глаз, но одернул сам свою руку. Сердце вампира на миг сжалось в страхе перед болью, - «Не тут же, нужен алтарь! Что за глупость. Прошу прощения..,» - Накинув первую попавшуюся ткань на голову и плечи, Мяу открыл дверь и застучал каблуками по каменному полу, уходя прочь.
Стараясь идти как можно более сосредоточенно, Маурицио терял ощущение времени, понимания «настоящего», перестал чувствовать опору под ногами. Из-за этого он, движениями и походкой, больше напоминал обычную пьянь, нежели существо, чьё сознание пожирает бред религии, - «Щадишь себя… Щадишь, щажу,» - и, стараясь больше не думать, Мяу сжал осколок зеркала в своей руке сильнее, оставляя за собой редкие капли крови.
Вот он, алтарь. В бреду Маурицио показалось, что он жаждет его крови, прям светится поэтому поводу. И это, пока что, не пугало жреца. Вот уже дампир делает шаг и словно ступает в вечность, вечность, в которой, из-за старости, из-за дряхлости несовершенного тела он теряет возможность ощущать свои пальцы, ощущать кровь на них. Так же медленно и мучительно он теряет и ноги, их существование в принципе становится за гранью ощущений. Всё было так, словно он медленно умирает. Ах, эта сила Богов, она безгранична, она великолепна, осталось лишь упасть на колени и отправить свою жертву во имя двуликого.
Острый осколок без капли сомнения протыкает шарообразный глаз. Закапала кровь. Потёк белок. Три, четыре, пять. Всё вернулось, ощущение мира, душа снова на месте, в теле, которое боль занимает целиком и полностью. Она рвёт кожу, она ломает челюсть, отрезает руку, которой он только что лишил себя глаза, она забирает всю жизнь из несчастного. Она бьёт по спине, дробит позвоночник, опуская на пол у ног его Господина.
Такие мучение из-за одного глаза. Нет. Такие страдания из-за одного Бога.

10. Связь с вами
Электронный почтовый ящик, указанный при регистрации, активен.

11. Ваш статус
Essentia dementia

12. Ключ
верный