Священник виновато улыбнулся. Когда-то давно его Учитель рассказывал о Богах дампиров, будто они временами являются своим жрецам в физическом теле, поэтому Анаэля не удивила просьба Морхэйн. Но сам-то он не мог похвастаться тем, что хоть раз видел Отца или слышал его голос. Он просто задавал вопросы, а потом, через какое-то время, иногда даже через годы, получал на них ответы. Ответы приходили словно сами по себе, но Анаэль всегда чувствовал, когда они шли от Бога, а когда их подкидывал его разум.
- Нет необходимости достукиваться до него, потому что он всегда со мной. И в то же время он дает ответы только тогда, когда они действительно необходимы, и силу, когда нам хватит мудрости ее принять. Но я попытаюсь найти ответы. Скажите мне, что я должен спросить у него?
По словам и тону дампирессы, Ниа все больше понимал, что ее план довольно опасен, не только для него, но и для нее тоже. Также он подозревал, что помогать Морхэйн из дампиров вряд ли кто-то будет. Тем более, что никто не будет из людей. Жрица Смерти и священник будут спасать мир вдвоем вопреки законам логики этого самого мира, а также наперекор семейству дампиров, армии кантасцев и тихой ненависти Теней. Весело. Но эта женщина точно знает, что она делает - столько в ней спокойной решимости, что кажется, будь весь большой мир против них, Анаэль все равно бы согласился.
- Я помогу. Но тогда расскажите мне ваш замысел. Не зная ничего, мне будет сложно это сделать.

Отредактировано Анаэль (24.06.2011 21:33:48)

- Я понял, - задумчиво произнес Анаэль. - Но разве Хеллерштайн так уж отделен от мира? В нашем лесу множество порталов, через которые сюда приходят иномиряне. Хотя бы этот юноша, - священник слабо кивнул в сторону Лиавира. - А если кто-то может приходить сюда, я уверен, есть шанс, чтобы кто-то выходил отсюда. Возможно, Морлинь - это порталы, настроенные только на выход. Но я уверен - где-то есть входной портал. Даже, мне кажется, двусторонний. Ваши родители - у них уж точно он есть.
Поймав взгляд Морхэйн, старший Корф осекся и грустно усмехнулся.
- И правда, о чем это я? Разве они допустят в свои покои кого-либо?.. Надо свой портал... Когда-то я читал книги по устройству путей сообщения между мирами, но этого недостаточно. Знания людей по этому вопросу весьма скудны. Так же как нет информации о стене. Я понимаю, что было бы слишком наглым проситься в библиотеку Балтаюра, но мне нужны ваши книги. Думаю, вдвоем мы быстрее отыщем ответ. Что касается Отца... Я поговорю с ним.

- Но разве Хеллерштайн так уж отделен от мира? В нашем лесу множество порталов, через которые сюда приходят иномиряне. А если кто-то может приходить сюда, я уверен, есть шанс, чтобы кто-то выходил отсюда. Возможно, Морлинь - это порталы, настроенные только на выход. Но я уверен - где-то есть входной портал. Даже, мне кажется, двусторонний. Ваши родители - у них уж точно он есть.
Морхэйн не смогла сдержать скептический смешок. Анаэль проявлял удивительную осведомленность. Она и не подозревала, что штайнский священник тоже интересуется порталами.
- Единственный раз, когда я попробовала запустить кого-то в Морлинь с нашей стороны, я вытащила назад труп, - чуть более резко, чем собиралась, сказала она. - Правда, это было скорее животное, результат эксперимента. Конечно, один раз - не показатель, но после этого желание пользоваться доступными порталами у меня поослабло. А что до портала в замке - во-первых, до него практически невозможно добраться, во-вторых, даже если кому-то это удастся - это будет только один счастливец, вырвавшийся из этого мира. Я могла бы найти для себя возможность уйти - но я не ставлю перед собой такой цели.
Судя по смущению в глазах Анаэля, он осознал всю нелепость своего предположения.
- И правда, о чем это я? Разве они допустят в свои покои кого-либо?.. Надо свой портал... Когда-то я читал книги по устройству путей сообщения между мирами, но этого недостаточно. Знания людей по этому вопросу весьма скудны. Так же как нет информации о стене. Я понимаю, что было бы слишком наглым проситься в библиотеку Балтаюра, но мне нужны ваши книги. Думаю, вдвоем мы быстрее отыщем ответ.
Определенно, это становилось все более интересным. Молодой священник и правда интересовался порталами. Для чего? - Морхэйн задумалась. - Чтобы уйти самому? Или тайком вывести людей? Это было бы довольно забавно, если б дампиры, проснувшись как-то утром, нашли город пустым...
- Теням закрыт доступ в библиотеку Балтаюра, - покачала головой она. - Разве что я смогу вынести несколько книг. Или мне придется сделать тебя своим слугой, но это пагубно отразится на отношении к тебе людей. Но я поняла твой интерес и подумаю, как это можно сделать...
Пока готовых вариантов у дампирессы не было. Она сомневалась, что Анаэль может принести пользу, именно копаясь в книгах, но отказать ему почему-то не спешила. В конце концов, зачем пресекать такую похвальную тягу к знаниям? - попыталась жрица оправдать себя в собственных глазах. - Если замысел провалится - будет хорошо, если он сможет уйти из этого мира через портал, а не за руку со Смертью.
- Что касается Отца... Я поговорю с ним.
Морхэйн кивнула. В этот момент сзади раздался шорох, а потом слабый вскрик. Женщина резко развернулась, стилет из сапога тут же оказался в ее руке. Однако применить его не пришлось - это всего-навсего второй пострадавший от ее деревьев наконец-то пришел в себя и попытался встать, опираясь на забинтованную руку.
- Да что у вас обоих, инстинкта самосохранения нет вообще? - пробормотала жрица, пряча нож. Бросаться к раненому она не спешила, отчасти из-за досады, что он прервал их с Анаэлем беседу.

Анаэль отреагировал на пробуждение собрата так же нервно - юноша дернулся, порываясь подняться, и тут же со стоном опустился обратно. Морхэйн посмотрела на побледневшее лицо и закушенные губы священника и только сокрушенно покачала головой. На одной из повязок стала выступать кровь - от неосторожного движения рана открылась.
Нужно будет перебинтовать... - подумала дампиресса устало. - Но сначала напоить второго. Потому что Анаэль смотрел на нее так вопросительно, что жрица просто не смогла бы сказать ему о своем равнодушии к страданиям этого второго.
- Боюсь, мы самые беспокойные пациенты у вас, леди Морхэйн.
- Я не врач, - обронила женщина, смешивая воду со снадобьем. - У меня не было пациентов до вас - только жертвы. И они по большей части вели себя беспокойнее...
Будет гораздо лучше, если они оба вспомнят, кто я, - решила Морхэйн, передавая стакан незнакомому юноше.
- Пей медленно, - рекомендовала она. - Когда закончишь - расскажешь, кто ты такой. Я видела на полу в соседней комнате травы, которые не растут у нас. Ты пришел через портал?
Дав парнишке время допить и сформулировать ответы, дампиресса вернулась к постели священника.
- Нужно поменять повязку, - бесстрастно произнесла она. - Будет больно, но постарайся не дергаться. Или... - в душе Морхэйн зашевелилось что-то похожее на гуманность, - возможно, будет лучше, если я погружу тебя в сон. Выбирай.

Сидящая на кровати женщина резко развернулась на его голос и Лиавир не успел заметить, откуда в ее руке оказался тонкий граненый кинжал. Холодные глаза смотрели на него как-то недобро, это заставило целителя поежиться.
- Да что у вас обоих, инстинкта самосохранения нет вообще?
Юноша выдавил виноватую улыбку. Кажется, он прервал какой-то важный разговор. К тому же тот, кого он старался защитить, тоже испуганно дернулся, и это явно не пошло ему на пользу. Так что Лиавир чувствовал себя виноватым вдвойне.
Тем не менее, женщина после продолжительной паузы все-таки встала и намешала ему какого-то питья. Олиэрэ благодарно принял стакан, борясь с искушением выпить его залпом. Однако строгое "пей медленно" напомнило ему его собственные рекомендации пациентам, и целитель устыдился своей жадности, начав понемногу отхлебывать пахнущую незнакомым снадобьем воду.
- Когда закончишь - расскажешь, кто ты такой. Я видела на полу в соседней комнате травы, которые не растут у нас. Ты пришел через портал?
Юноша отставил опустевший стакан и осторожно опустился обратно на пол, стараясь не тревожить перебинтованную руку.
- Наверное да, госпожа, - ответил он, гадая, как обращаться к незнакомке. Выглядела она как знатная дама, однако мужской костюм и ее лекарские навыки вызывали определенные вопросы. Впрочем, почему бы в этом мире аристократам не иметь ремесла? - одернул себя Олиэрэ. - Это тебя бы в столице все осудили, подайся ты в лекари, не отрекшись предварительно от титула...
Услышав последнее предложение женщины Анаэлю и его ответ, Лиавир понял, что ему придется говорить. Много и по возможности интересно. Хотя бы чтобы отвлечь светловолосого измученного парнишку от обещанной боли.
- Конечно, я расскажу о своем мире, - улыбнулся он. - Хотя он вряд ли чем-нибудь сильно отличается от большинства миров. Три бога соблюдают в нем порядок: богиня-мать, дающая жизнь и жизнь забирающая, чьи силы уходят корнями в самое сердце земли, а слуги ее мудры и основательны, но даже в старости сохраняют силу и решительность. Бог - ревнитель порядка, что суров и безжалостен, и слуги его не дают темным детям Бездны безнаказанно ходить по земле. И - Великая богиня, - Лиавир нежно улыбнулся и коснутся висящей на шее вишневой веточки. - Милосердная, она покровительствует целителям и миротворцам, и всем, в чьем сердце любовь пересиливает вражду. Ее слуги тверды сердцем, но хоть носят они у пояса клинки, но стараются действовать в мире чаще словом и верой, протягивать руку помощи нуждающимся в ней, не требуя награды. И хотя я не проходил обучение в Храме и мой путь - путь не посвященного, а простого человека, решившегося идти её дорогой - я чувствую, что она стоит за моей спиной, когда я перевязываю раны или лечу больных...

Отредактировано Лиавир (17.07.2011 23:05:42)

Сложно внимательно слушать рассказ иномирянина, когда прохладные пальцы дампирессы освобождали от повязок его рану. Необъяснимая тревога росла с каждым ее прикосновением, однако когда она достигла своего апогея, все стало таким нереальным, далеким, даже его чувства. Анаэль старался смотреть на рассказчика, но взгляд его возвращался к Морхэйн.
- Какой добрый мир... Хотел бы я побывать там... - пробормотал священник. - Ой! - это жрица оторвала повязку. - А как вы попали сюда?
Сам же старший Корф уже неотрывно наблюдал за женщиной и понемногу начинал понимать, откуда эта тревога. Она же дампиресса, их привлекает вид крови. Он придает им сил и сводит с ума... Наверное, опасно оставаться рядом с дампирами раненым. - и тут же мысленно усмехнулся: ленивый ход мыслей, отсутствие страха, нереальность происходящего, как будто его опоили каким-то сильнодействующим зельем. Или как будто он впал отчаяние какой-то частью своего сознания. Потому что другая его часть отчаянно вопила в панике. Тот самый внутренний голос, который только что так надменно поучал его не водиться с дампирами, теперь заходился испуганным воем. Посмотри на нее! Посмотри! Она же мечтает тебя сожрать! ААААА!!! Я боюсь! Я хочу, чтоб эта женщина исчезла! Прогони ее... Давай убьем ее? Только дай мне волю, я излечу твои раны, я дам тебе силу, ты убьешь ее!
Но священник мало его слушал, он завороженно смотрел, как Морхэйн пробовала его кровь и понимал, что сейчас, возможно, все будет кончено. Ээээй, идиот! Ты что, не видишь, что она делает? Спасай нашу шкуру! Я не хочу умирать! Не будешь меня слушать, тогда я сделаю все сам.
Если бы священник мог видеть свое отражение, он бы очень удивился, осознав, что весь этот монолог не проделки его психики, а действительно почти что другое существо. Радужка его глаз слегка пожелтела, но это было пока все, чего мог добиться этот внутренний голос. Нет, было еще что-то. Старшему Корфу до боли захотелось тоже попробовать крови. Он облизнул пересохшие губы.
Кажется, это я схожу с ума... Да убей же ты ее наконец!!! Убей! Убей! Убей! Позволь мне помочь тебе... - дикие вопли мешали сосредоточиться. Умолкни. Я не убийца. - это все, на что священнику хватило сил. Но голос исчез, исчезло вместе с ним и странное состояние, позволяя трезво мыслить. И даже стало легче дышать. Теперь Анаэль вновь был тем самым Анаэлем.
- Госпожа Морхэйн, вы держались столько, сколько ни один бы в этом мире не продержался. Вы делали это ради великой цели. Если вы еще верите в эту цель, то потерпите еще немного, я уверен, Габриэль скоро придет. Если же это невозможно, то я... - Корф откинул голову набок, обнажая шею, - ...я не буду против.

То, что Морхэйн так долго пыталась заглушить, загнать глубоко вовнутрь, наконец-то вырвалось наружу, принеся с собой вихрь позабытых ощущений. Мир стал ярким и совершенным. Дампиресса больше не замечала ни низкого потолка, ни тяжелого воздуха, пропитанного запахами затхлости, свечной копоти и крови. Свет свечей был золотым, огоньки вздрагивали и танцевали, и вместе с ними струились, причудливо извивались тени на стенах. Воздух перемещался невидимыми волнами, и казалось, он сам искрится, будто в нем стоит янтарная взвесь, упоительно красивая, но рождающая невыносимую жажду. И - глаза в глаза - юноша с разметавшимися светлыми волосами, чарующе беспомощный в своих бинтах. Жрица слышала биение его сердца и видела, как меняется, наливается хищной желтизной радужка глаз. Это тоже было восхитительно и интересно. Все вокруг было восхитительно - и как она не видела раньше, что этот мир так дивен?
- Госпожа Морхэйн, вы держались столько, сколько ни один бы в этом мире не продержался. Вы делали это ради великой цели. Если вы еще верите в эту цель, то потерпите еще немного, я уверен, Габриэль скоро придет. Если же это невозможно, то я... ...я не буду против.
Голос у него тоже был прекрасный. Кажется, он говорил что-то приятное. Но смысл слов ускользал от Морхэйн. Зато жест был очень красноречив. Дампиресса плавно скользнула вдоль постели и опустилась на колени, склонившись к шее юноши. От его кожи исходило мягкое живое тепло, а жилка на шее часто и пленительно вздрагивала. Жрица медленно провела по ней кончиком языка, упиваясь ощущением. Мимоходом какая-то тень тревоги коснулась ее сознания. Не делай этого...
- Всего несколько капель... - шепнула Морхэйн, зарывшись пальцами в волосы Анаэля и удерживая его голову чуть запрокинутой. - Он не умрет от этого...
- Попробовав его живой и чистой крови, ты уже не сможешь себя контролировать, - бесстрастно ответил ей голос то ли пробуждающегося разума, то ли госпожи Смерти. - Он умрет.
- Совсем чуть-чуть... - Морхэйн нежно улыбнулась, коснувшись губами шеи юноши чуть в стороне от артерии. Его кожа была нежной и гладкой, дампиресса чувствовала, как изнутри ее греет его святая кровь. Анаэль в этот миг казался ей воплощением красоты и чистоты. Его кровь была эликсиром, способным отогнать мрак и боль, наполнить красками бесцветный мир, вернуть утраченное веками...
Внезапно что-то с силой ударило жрицу по затылку и женщина с удивленным вздохом осела на пол, променяв наркотически волшебную явь на темноту беспамятства.

Лиавир очень боялся, что рука в последний момент дрогнет и он промахнется. Но уроки Далйета не прошли даром и он попал практически туда, куда целился.  Женщина почти без звука сползла на пол. Но в последний момент Анаэль вскинул руку, будто хотел защитить ее, и это заронило страшное сомнение в душу Олиэрэ.
- Спасибо, конечно, но это было жестоко. - голос юноши, пусть слабый, звучал жестко.
Лиавир поднялся на ноги и, пошатываясь, подошел к кровати, опустившись на колени рядом с вампиршей.
- Простите... - потерянно пробормотал он, обращаясь к Анаэлю. - Я думал... мне показалось... что эта леди собирается пить вашу кровь. В нашем мире есть такие существа, их называют вампирами...
Целитель оглядел жертву и осторожно прощупал ее затылок. Разум подсказывал ему, что сложно убить кого-то стаканом, но, с другой стороны, что он знал об этом мире и анатомии его обитателей? Вдруг голова у них - самое уязвимое место?
К счастью, череп женщины оказался цел, и даже крови не было - густые волосы в известной степени смягчили удар. Она просто была без сознания.
- Я бы не хотел оставлять ее так... Поможете мне? - его новый знакомый с видимым усилием перевернулся на бок, пытаясь дотянуться до госпожи в черном.
- Я попытаюсь... - Лиавир виновато улыбнулся и постарался приподнять бесчувственное тело женщины. Одной рукой это было безумно сложно сделать, вторая же ладонь у него была туго перебинтована. К тому же вампиресса была выше и тяжелее его, и субтильный юноша, как ни старался, не мог поднять ее на руки. Единственное, что ему удалось - усадить пострадавшую возле кровати, так, что ее голова падала на постель возле руки Анаэля.
- Скажите... кто она вам? - решился спросить целитель. - Мне нужно знать, чтобы не совершить подобной ошибки впредь... Простите, если вмешиваюсь не в свое дело... Просто в моем мире такая сцена грозила бы смертью тому, кто слабее. Но я совсем не знаю, как все происходит здесь. Простите мне мою неосведомленность - я просто не хочу, чтобы кто-то погиб... - Олиэрэ совсем смутился, осознав, что влип в ситуацию, которой совершенно не понимает, и рискует потерять единственного, кого он мог считать другом в этом абсолютно чуждом ему мире.

Отредактировано Лиавир (22.07.2011 19:40:22)

Целитель внимательно выслушал ответ Анаэля, стараясь запомнить все.
- Какой странный мир... - покачал головой он, когда юноша закончил. - Многое здесь извращено: деревья, нападающие на беззащитных путников, дети вампиров, любящие кровь, но не получающие от нее удовольствия... Постоянные страдания и смерти... Зачем он был создан, такой мир, равно издевающийся над сильными и над слабыми? - последние слова Олиэрэ произнес совсем тихо, теребя амулет. На фоне этого зловещего места его родной мир показался ему очень уютным и безопасным. Там хотя бы были те, кто способен бороться со злом и побеждать. Здесь все представлялось каким-то безнадежным. Но раз судьба забросила его сюда - нужно было как-то приспосабливаться, жить, бороться, приносить пользу по мере сил... Решив так, Лиавир заставил себя успокоиться. Здесь и сейчас с ним были раненый и оглушенная женщина, и он чувствовал ответственность за обоих.
Между тем, последний его вопрос вызвал у светловолосого растерянность.
- Не знаю... Я еще сам ничего не понимаю...  мы с леди Морхэйн попытаемся изменить что-то в этом мире.
Теперь я хотя бы знаю ее имя, - удовлетворенно отметил про себя целитель. Ответ устроил его. Теперь он знал, что эти двое связаны, а уж чувствами или общей целью - его не касалось.
- Я могу чем-то помочь? - спросил Олиэрэ. - И как врач, я все-таки очень прошу вас поменьше двигаться. Думаю, она будет не рада, если ваши раны откроются вновь. Поручите эту леди моей заботе, а сами отдыхайте. Обещаю, я не причиню ей вреда.

Отредактировано Лиавир (24.07.2011 00:06:02)

- Но два вампира решили, что не хотят жить в большом мире, и отделили эту деревню от внешнего влияния...
Лиавир закусил губу, осознав, какой силой должны были обладать эти вампиры, способные делить мир на части.
- В моем мире даже самые могущественные демоны не способны на такое... - пробормотал он, не столько сообщая это Анаэлю, сколько выражая свое изумление. Теперь он явственно осознал, что от этого гиблого места можно ожидать чего угодно.
- ...с каждым годом жизнь тут становится все мрачнее. Люди умирают намного чаще, чем они успевают рождаться, поля уже почти не приносят урожая, люди все более и более замкнуты и подавлены. Многих убивают дампиры, но еще больше ищут спасения в Морлине или просто убивают себя. Но создателям мира нет до этого дела. - продолжал обрисовывать мрачную действительность светловолосый.
- Но разве совсем ничего нельзя сделать? - спросил Олиэрэ, отчаянно не желающий верить в безысходность. - Вы говорили, что вы и эта леди... ...рассчитываете изменить мир, - хотел закончить он, но замер на полуслове, заметив, как медленно меняется цвет глаз раненого. Он уже видел этот взгляд - у чудовища, которым стал светловолосый у входа в подземелье, в конце их отчаянной гонки по ночному лесу. Сложив моляще руки, Лиавир наблюдал, как губы товарища растягиваются в хищной и жестокой, совсем не идущей ему ухмылке. В душе, а может и не только в душе Анаэля происходила какая-то внутренняя борьба, и целитель не мог предугадать ее исход. Погибать же в этой тесной комнатенке от когтей обезумевшего монстра казалось ему возмутительно неверным финалом. Он должен был помочь, приносить пользу, лечить раненых, заниматься тем, чем мог и умел, а не глупо и безвременно умереть.
- Слушайте сюда, - непривычно резкий голос Анаэля вырвал его из панических мыслей. - Мне и правда надо отдохнуть. Не пойму, что за причина, но меня сейчас посещают пугающие навязчивые мысли. Я прошу вас, если хотите остаться в живых, свяжите меня... и леди Морхэйн тоже. Если я вдруг начну странно себя вести, вырубите меня, не жалейте. Я не знаю, какую заразу я подцепил от этих деревьев, и как с ней бороться. Поэтому просто не давайте мне встать с кровати.
Может быть, попроси об этом юноша раньше, Лиавир начал бы спорить, доказывать, что связывать раненого очень вредно и он как врач запрещает, но сейчас иномирянин с малодушной радостью подчинился. Он воспользовался оставшимися бинтами, предварительно проверив их на прочность, чтобы аккуратно примотать Анаэля к кровати. Вроде и не туго, но движения блокирует, а при первых очевидно тревожных признаках Олиэрэ был готов выполнить последнюю просьбу юноши, воспользовавшись предложенным им методом.
Закончив, он занялся леди Морхэйн. Первой мыслью было оттащить ее от кровати и привязать к ножке кресла, стянув женщине руки за спиной. Однако Лиавир тут же устыдился своих мыслей, представив, как будет болеть у дампирессы все, когда она очнется. А она все-таки была дамой. Пришлось юноше, приложив все возможные и невозможные усилия, затолкать леди в кресло и привязать остатками бинтов и найденными в комнате обрывками веревок. Убедившись, что руки, ноги и тело надежно зафиксированы, целитель отошел, сел на пол, подтянув колени к груди, и погрузился в напряженное ожидание.

Анаэль с ледяным спокойствием наблюдал за движениями светловолосого юноши, привязывающего его к кровати. Смутно он догадывался, что бинты не удержат как разбушевавшееся у него внутри нечто, так и могущественную дампирессу, которую с трудом взгромоздил на кресло целитель. Когда все было закончено, священник прикрыл глаза, мечтая заснуть. Так было меньше вероятности, что он на кого-либо нападет. Но сон не шел к нему. Иногда старший Корф приоткрывал глаз, чтобы увидеть сидящего на полу Лиавира. И вскоре священник задремал.
Откуда-то издалека он услышал знакомый голос дампирессы, спасшей ему жизнь. А поттом отчаянный крик:
- Анаэль!
Корф открыл глаза:
- Спокойствие, Госпожа. Мы все в порядке. Этот молодой человек связал нас, чтобы мы не причинили друг другу вреда. Кажется, со мной что-то произошло после ранения деревьями. Я не знаю, что происходит, но я превращаюсь в чудовище, мне постоянно хочется крови... Ваши деревья не имеют способности превращать зараженных в дампиров? Или еще в кого-то?

- Спокойствие, Госпожа. Мы все в порядке, - спокойный голос Анаэля заставил жрицу скрипнуть зубами от досады на себя. Она вела себя глупо и жалко, поддавшись эмоциям. Она ненавидела за это и себя, и священника, и третьего невольного свидетеля своего унизительного порыва.
Госпожа, помоги мне, - мысленно взмолилась дампиресса. Но Смерть безмолствовала, хотя Морхэйн явственно ощущала ее присутствие. Она равнодушно стояла на страже своих интересов.
- Кажется, со мной что-то произошло после ранения деревьями. Я не знаю, что происходит, но я превращаюсь в чудовище, мне постоянно хочется крови... Ваши деревья не имеют способности превращать зараженных в дампиров? Или еще в кого-то?
- Как... интересно, - жрица сумела протолкнуть через стоящий в горле ком насмешливые слова. - Определенно, тебя бы следовало пригласить в Балтаюр и исследовать. Неужели я случайно открыла технологию производства дампиров? Это было бы прекрасно, до такого еще никто не додумался... - она тихо хрипло засмеялась, не поднимая головы. Сейчас она почти хотела, чтобы Анаэль ненавидел ее. И все-таки заготовленные циничные слова, что неплохо было бы поэкспериментировать на человеческих детях, так и не были произнесены.
- Мне правда было бы полезно это исследовать, - уже более спокойно произнесла Морхэйн, постаравшись отстраниться от любых эмоций. Она слишком устала, в груди и глазах сильно жгло, и нужно было поэкономить ресурс. - Изначально я не закладывала мутагенных свойств в мои деревья. Хотелось ли тебе когда-либо крови раньше? Жаждал ли ты кого-нибудь убить?

- Но сейчас.. Госпожа... я безумно рад, что вы беспокоитесь обо мне. Я безумно огорчен, что это только из-за того, что я для вас инструмент Отца. Разве я настоящий Анаэль Корф? Настоящий был бы счастлив делать что-то именем Господним...
Морхэйн улыбалась, сама не зная чему. Слова Анаэля, его порывистое согласие прийти в замок отозвались странным теплом в сердце, и жрица боялась вспугнуть это непривычное ощущение. Однако это длилось недолго. Невидимая тень, что стояла за ее креслом, покинула свой пост и шагнула к постели.
- Нет, госпожа! - прошептала Морхэйн одними губами, облитая ледяным ужасом. Уже почти произнесенный ответ, что Анаэль нужен ей не только как связной между ней и человеческим богом, рассыпался склеповой пылью.
- Тогда я пришлю тебе приглашение, - ровно произнесла дампиресса. - Мне обязательно нужно тебя обследовать, возможно, проверить твою кровь. Я не могу позволить какой-то неопознанной сущности менять тебя - ты нужен мне таким, каким был - доверенным слугой твоего божества. И твоя личность мне тоже интересна - ты слишком добрый и терпимый для этого мира...
Помнишь, госпожа, ты не запрещала мне относиться к нему с теплотой... - жрица жестко усмехнулась. - И потому я не обязана делать вид, что он для меня - только инструмент.
Тень безмолствовала, замерев где-то между ними.
- Мне бы хотелось поговорить с тобой в более располагающей обстановке, - снова обратилась женщина к священнику. - Мне бы хотелось понять тебя и остановить то, что с тобой происходит. А пока постарайся запоминать, что говорит тебе этот внутренний голос. Или записывай. По твоим записям мы сможем проследить его поведение и, возможно, определить, кто он и каковы его цели.

- Госпожа, если ваш Бог захочет убить меня, что вы будете делать?
Морхэйн, только было расслабившаяся, оглушенно уставилась в пространство. Перед глазами все плыло.
Кто... надоумил его задать этот вопрос? - мысленно вопросила она, впившись ногтями в подлокотники кресла так, что на тех остались вмятинки. - Это... подло, в конце концов... Госпожа, за что?
Смерть снова придвинулась к ней, то ли заинтересовавшись, как ее слуга будет выпутываться, то ли просто привлеченная некромантической энергией страдания.
- Ответь ему, - шепнула она, положив холодные руки жрице на плечи. - Но не действуй необдуманно, дитя моё.
Морхэйн закусила губу, стараясь подавить бьющую ее дрожь. Реакция эта была вызвана не касанием Госпожи - ее прикосновения были знакомы дампирессе с детства. Боль, гнев, растерянность, страх и тоска неумолимой потери грозили раздавить ее сознание, и тело как могло сопротивлялось, пытаясь выплеснуть напряжение.
- Подумай... - руки Смерти скользнули по груди женщины. - О чем он спросил тебя?
- Если ваш Бог захочет убить меня, что вы будете делать... - повторила про себя Морхэйн, жалея, что в отличие от чувствительных натур не может просто потерять сознание и тем самым уйти от ответа. - Если ваш бог захочет убить...
И тут среди безысходного мрака вспыхнул яркий огонек.
"Захочет", - повторила жрица, все еще не веря в возможность избавления от необходимости произнести слова, которые навсегда отдалили бы ее от Анаэля. - "Захочет", а не "прикажет".
И ясным, хоть и усталыми голосом, она ответила.
- Ты нужен мне, и я постараюсь откупить тебя другой жертвой. Но Госпожа мудра и не забирает тех, кто еще не должен уходить.
Если Смерть захочет убить кого-то - она прекрасно справится с этим сама, без моей помощи, - закончила про себя жрица, ощущая такое облегчение, будто она уже стояла с жертвенным клинком над человеческим священником и в последний момент кто-то остановил ее руку. Она даже не замечала, что по ее лицу текут слезы. - Потому что если это сделаю я - для Нее я стану бесполезна.
Мысль о том, что Госпожа может иметь свой исследовательский интерес и наблюдать за агонией и гибелью души своей слуги так же, как сама Морхэйн наблюдала за агонией и смертью своих подопытных, не пришла жрице в голову.